— В чем заключается участие ученых из МГЭИК в переговорном процессе о глобальном климате, в частности, в мероприятии в Канкуне? Будете ли вы сами там?

— Напомню, прежде всего, историю вопроса. Обеспокоенность мирового сообщества возможными негативными последствиями изменения климата воплотилась в 1992 году в подписании Рамочной Конвенции ООН об изменении климата (РКИК). Это рамочное соглашение, декларирующее цели, в частности, ограничение концентрации парниковых газов в атмосфере некоторым безопасным уровнем (который там, впрочем, определен не был). В рамках этого соглашения в 1997 году было заключено другое, более конкретное соглашение — Киотский протокол. Не будем здесь говорить о том, насколько удачным и научно-обоснованным является этот документ. В нем для некоторой группы стран (развитых и с переходной экономикой) уже определялись ограничения на выбросы парниковых газов в атмосферу в ходе хозяйственной деятельности.

Оба эти соглашения — политические, являющиеся результатом переговоров стран. Однако эти соглашения касаются воздействия человека на очень сложный объект — климатическую систему Земли.

Поэтому с самого начала переговоров на политическом уровне возникла необходимость в надежной научной информации. В связи с этим Программой ООН по окружающей среде и Всемирной метеорологической организацией в 1988 году была учреждена Межправительственная группа экспертов по изменению климата (МГЭИК), Intergovernmental Panel on Climate Change (IPCC). Этой группой периодически выполняется работа по оценке научных знаний, воздействий и социально-экономических аспектов изменения климата, а также возможностей адаптации и смягчения воздействий в связи с изменением климата. Ведется также методологическая работа по способам оценки антропогенных эмиссий парниковых газов. Результаты работы оформляются в виде докладов МГЭИК. Вопреки распространенному мнению, в МГЭИК входят не ученые, а страны в лице своих полномочных представителей.

А вот для подготовки научных докладов приглашаются эксперты, которые, замечу, работают на общественных началах — на безгонорарной основе.

Поскольку срок действия Киотского протокола в его нынешнем виде истекает в 2012 году, то сейчас ведутся международные переговоры по двум направлениям — а) о возможном следующем этапе Киотского протокола и б) о возможном новом соглашении взамен Киотского протокола. Такие переговоры и консультации проводились в конце 2009 года в Копенгагене (Дания) и будут продолжены в Канкуне (Мексика) с 29 ноября по 10 декабря сего года. Там будут проведены 16-я Конференция сторон РКИК, 6-е Совещание сторон Киотского протокола и Сессия переговорных групп. Все это — политические, а не научные совещания. Поэтому МГЭИК организует там лишь сопутствующее мероприятие (side event), где будут освещены научные аспекты проблемы изменения климата. Я сам не предполагаю там быть, но кто-то из руководителей МГЭИК там несомненно будет участвовать.

— Сейчас МГЭИК работает над Пятым оценочным докладом. Расскажите, как проходит работа.

— К настоящему моменту сделано следующее:
1). Разработана структура всех трех томов будущего Пятого оценочного доклада (она создавалась научными экспертами, выдвинутыми правительствами, на специальном Постановочном совещании в июле 2009 года, а затем была утверждена 31-й пленарной сессией МГЭИК);
2). Сформированы группы авторов для всех глав трех томов будущего Пятого оценочного доклада; в эти группы вошли в основном специалисты, выдвинутые правительствами стран-участниц МГЭИК;
3). Разработана структура Синтезирующего доклада Пятого оценочного доклада МГЭИК; этот вопрос подробно рассматривался 32-й пленарной сессией МГЭИК в октябре 2010 года.

В ближайшее время во всех трех рабочих группах МГЭИК будут проведены первые совещания ведущих авторов, которые согласуют детальную структуру каждой главы и распределение работы между авторами. Реализация этих планов приведет к концу 2011 году к написанию самого начального проекта доклада, так называемого «нулевого проекта». Доклад будет выпущен в свет в 2013–2014 года.

— В СМИ есть информация (со ссылкой на помощника Генерального секретаря ООН по координации политики и стратегическому планированию Роберта Орра), что в пятом докладе МГЭИК будут представлены «гораздо более пугающие результаты», чем в предыдущих докладах. Так ли это?

— Во-первых, во всех четырех Оценочных докладах МГЭИК (они вышли в 1990, 1996, 2001 и 2007 годах) нет ничего пугающего, хотя некоторые негативные последствия изменения глобального климата обозначены (как, впрочем, и позитивные). Во-вторых, содержание оценочных докладов МГЭИК определяется постепенно, в ходе анализа мировой научной литературы, а затем рассматривается правительствами стран-участниц МГЭИК и принимается на основе единогласия, консенсусом на пленарной сессии МГЭИК. До этого момента (а в случае Пятого оценочного доклада он наступит примерно через 3 года) никто не может сказать, что будет в докладе.

Поэтому, я полагаю, что в ссылке на господина Орра касательно «пугающих» моментов будущего доклада есть какое-то недоразумение — он в принципе не может иметь сейчас такую информацию.

— Прокомментируйте, пожалуйста, появившееся в минувшую среду сообщение о том, что концентрация парниковых газов в атмосфере Земли достигла максимума. Как это связано с тем, что буквально в конце прошлой недели британские эксперты говорили только о возможности того, что этот максимум будет достигнут до конца года, а он, получается, был достигнут уже спустя несколько дней?

— На рисунке приведены оценки среднегодовой концентрации диоксида углерода (чаще называемого углекислым газом) СО2 в период 1959–2008 годах, полученные по результатам измерений у земной поверхности на станции Мауна-Лоа, Гавайи.

Эти оценки были сделаны известными учеными США (R. F. Keeling, S. C. Piper, A. F.. Bollenbacher, S. J. Walker, 2009). Размерность концентрации — ppm, т.е. «объемные части на миллион». Как хорошо видно на рисунке, никакой стабилизации среднегодовой концентрации СО2 пока не наблюдается. Рассматривать изменения в пределах последнего года не имеет смысла, поскольку климатические тенденции по определению — долговременные, многолетние.

— На днях агентство AP опубликовало материал о выбросах метана в Сибири. Сообщалось, что за последние десятилетия метан, запертый в сибирской вечной мерзлоте, стал выделяться в атмосферу с пугающей скоростью. При этом приводились данные начальника Восточно-сибирской исследовательской станции Сергея Зимова. Можете прокомментировать ситуацию в целом и данный материал в частности?

— Насколько мне известно, профессор Анисимов из Государственного гидрологического института Росгидромета (Санкт-Петербург) занимался этим вопросом и не обнаружил существенного потенциала сибирских многолетнемерзлых грунтов в обогащении атмосферы метаном вследствие увеличения глубины сезонного протаивания при потеплении. Мне кажется, что профессору Зимову, на которого вы даете ссылку, целесообразно обсудить эту проблему сначала среди специалистов на узких семинарах.

— Часто ли вы и ваши коллеги сталкиваетесь с критикой антропогенного характера потепления климата?

— Это иногда случается, а в последнее время, когда начались переговоры о новом климатическом соглашении, — довольно часто. В некоторых случаях возникают и просто недоразумения, когда пытаются доказать, что наблюдаемые изменения — только антропогенные, или только естественные.

Конечно же наблюдаемое изменение концентрации СО2 в атмосфере имеет две составляющие — антропогенную и естественную.

Последняя, естественная, всегда существовала — ведь в историческом прошлом Земли, когда роль хозяйственной деятельности человека была невелика, концентрация СО2 не была постоянной. Однако сейчас, когда годовое нетто-поглощение СО2 океаном из атмосферы равно примерно 2 млрд тонн (по содержанию углерода), а годовой антропогенный выброс СО2 в атмосферу вследствие сжигания ископаемого топлива — около 8 млрд тонн (по содержанию углерода), говорить об отсутствии влияния человека на содержание СО2 в атмосфере не приходится.

— Как вы считаете, удастся ли сторонам на конференции в Канкуне достичь договоренности и найти замену Киотскому протоколу?

— Еще раз скажу — в Канкуне будут проходить политические переговоры и консультации, а не научная конференция. Мне трудно оценивать перспективы переговоров, поскольку это не моя сфера. Считаю, что наиболее трудный вопрос — обязательства развивающихся стран (Китая, Индии, Мексики, Бразилии, ЮАР и других) по сокращению выбросов парниковых газов. Сейчас таких обязательств не существует, а наука говорит о том, что только усилиями развитых стран концентрации парниковых газов в атмосфере ограничить не удастся. Думаю, что некоторый прогресс в Канкуне может быть достигнут на уровне экспертов при разработке возможных подходов и в частных вопросах, а общий «прорыв» маловероятен.