Последние события в Тунисе и Египте дали толчок дискуссиям о возможности массовых антиправительственных выступлений и в других странах, в частности в России.
Некоторые эксперты видят немало общего между российскими и североафриканскими политическими реалиями.
Хватило нескольких недель массовых протестов, чтобы тунисский лидер Зин Абидин Бен Али бежал в Саудовскую Аравию, а президент Египта Хосни Мубарак сменил правительство и пообещал скорые политические, экономические и социальные реформы.

Российским политологам события в далекой Северной Африке, названные западной прессой "жасминовыми революциями", живо напомнили так называемые "цветные революции" на постсоветском пространстве. Грузия в 2003-м, Украина в 2004-м, Киргизия в 2010-м... Может ли "жасминовый сценарий" повториться в России?
Согласно декабрьскому опросу Левада-центра, 20% россиян готовы выйти на улицы и поддержать протест против социальной несправедливости. Правда, политических свобод готовы таким образом добиваться только 13% граждан.

Тем не менее, президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский полагает, что при сохранении нынешнего курса российской власти беспорядки в стране не исключены.
"Мы дрейфуем в ту сторону, когда у нас возможны не то чтобы призывы к свержению президента - это как раз для России минимальное зло, - а просто распад страны", - заявил он Русской службе Би-би-си.
По словам эксперта, в России нет ни полноценных политических партий, ни полноценной оппозиции, и это очень напоминает ситуацию в Египте и Тунисе.

"Самая главная причина - это разрыв между населением и властью. Власть превратилась в отдельно взятую группу, замкнутую сама на себя. Революции всегда происходят в странах, где средний слой не вовлечен в управление и не видит для этого никаких возможностей".
С ним не согласился политолог Андрей Суздальцев. Он, во-первых, призвал не драматизировать ситуацию, а во-вторых, выразил уверенность, что в основе действительно массовых народных протестов всегда лежит экономика.
"Я здесь вижу другое. Там были серьезные социально-экономические проблемы. С тем же хлебом, с тем же зерном. Были попытки спекуляции, серьезные, в рамках всего государства египетского. Конечно, существует социальная напряженность и в России. В некоторых регионах она выше, в некоторых она слабее. Но основные причины, которые привели к жасминовой революции, в России отсутствуют", - заявил он.
В плане политических свобод сравнивать Египет и Россию также нельзя, говорит Суздальцев. В России слабо развита партийная система, но в Египте она еще слабее. Наконец, египетская оппозиция ни в какое сравнение не идет с российской: там она практически отсутствует, а в России сильна достаточно, чтобы регулярно напоминать о себе, считает эксперт.
Павел Святенков из Института национальной стратегии обращает внимание на роль элит в антиправительственных протестах: многое зависит от того, на кого делает ставку политический класс. Как раз сейчас политический класс России, по его словам, дезориентирован "искусственной конструкцией тандема". Непонятно, кто будет управлять страной после 2012 года.

"Я думаю, что теоретически повторение египетских событий в России возможно, потому что для этого есть примерно те же предпосылки, - размышляет он. - В частности, авторитарный режим, высокий уровень коррупции, недовольство части населения тем, как ведутся дела. Но, с другой стороны, Россия, конечно, гораздо более богатая страна, чем Египет. Кроме того, там очень много безработной молодежи".
Совсем неожиданно мнение о типичности африканских протестов разделил с частью экспертов российский президент Дмитрий Медведев. Выступая на открытии всемирного экономического форума в Давосе, он назвал произошедшее в Тунисе "уроком для любых властей", сообщает www.pageranker.ru
"Когда власть не успевает за общественным развитием, не отвечает на ожидания людей, всё заканчивается очень печально, наступает дезорганизация и хаос", - напомнил Медведев.
В конце концов, как гласит известный в среде политологов закон Токвиля, революции происходят не там, где люди живут плохо, а там, где они считают, что могут жить лучше.